Невеста была в черном - Страница 11

К оглавлению

11

— Скажите честно, я ведь много угадала верно и не очень-то ошиблась?

— Истинная правда, всю дорогу, — решительно поддержала ее Мириэм.

— Вот видите? Это я и имела в виду. Как много может рассказать комната о человеке, живущем в ней.

— Ну а как же! Так оно и есть!

— Ну, не буду вас больше отрывать от работы.

Она по-приятельски помахала Мириэм ручкой, тепло улыбнулась на прощанье и ушла.

Дверной проем опустел. Мириэм с сожалением вздохнула. Прислонив швабру к стене, подошла к двери, постояла, глядя, как девушка сворачивает за угол. Опустел и коридор.

Мириэм снова вздохнула — безутешней прежнего. До чего ж приятная беседа! Какая жалость, что закончилась она так быстро! Ну хотя б еще чуток! Чтоб хватило, скажем, пока Мириэм не уберет еще в одном номере.

Невидимая за поворотом, легонько защелкнулась дверь лифта, и леди ушла — теперь уже навсегда. Мириэм неохотно вернулась в комнату доделывать работу.

— До чего ж славная женщина, — задумчиво пробормотала она. — Да только больше сюда не придет никогда, об заклад бьюсь, и точка.

Глава 2
Митчелл

Митчелл вошел в обшарпанный вестибюль отеля в свое обычное время, под мышкой — сложенная газета. Остановился у конторки — посмотреть, нет ли какой почты для него. Дежурный окинул постояльца тем особым взглядом, который приберегается для того, кто хронически опаздывает с внесением квартплаты на полтора месяца. Митчеллу пришло три письма.

Первое оказалось запиской от Мейбелл, его подружки-блондинки из ресторана. Второе попало к нему по ошибке — ему полагалось лежать в верхней ячейке. Третье было либо рекламным проспектом, либо счетом — он сразу же понял это, едва взглянув на конверт. Адрес напечатан на машинке, обратного нет вообще. Потому-то Митчелл и не вскрыл его сразу. Счета и рекламные проспекты он за километр чуял.

Митчелл поднялся к себе, закрыл дверь и рассеянно оглядел комнату. Здесь он прожил двенадцать лет. За это время комната приобрела отпечатки некоторых сторон его личности. На стенах — множество фотографий девушек. Ни дать ни взять галерея. И не то чтобы он записной повеса, нет — он просто романтик. Все ищет свой идеал. Ему грезилось: она — ослепительно красивая, загадочная. Маски и веера, тайные свидания и… все такое прочее. А пока… ему перепадали лишь официантки от Чайлдса да продавщицы от Хирна. А ведь скоро искать ее вообще уже будет поздно. Скоро это уже не будет иметь никакого значения.

Он снял пиджак, конверт третьего письма белым углом торчал из бокового кармана. Выудил бутылку джина из-под грязных сорочек на полу в дальнем углу чуланчика (уж там-то до нее не добраться уборщице). Он позволял себе выпивать каждый вечер всего на два пальца, распределяя бутылку так, чтобы джина хватало на две недели. Он плеснул спиртное в глотку одним махом, даже не прикоснувшись губами к мерному стаканчику.

Вот и опять вечер, и уже ничего удивительного, ничего волшебного не произойдет. Сплошь и рядом — дешевка. Дешевая комнатушка в дешевом отеле, дешевый мужчина без пиджака, дешевый джин, дешевые ахи-охи. Пожалуй, лучше уж сразу позвонить Мейбелл, да и дело с концом. Знал ведь, что все равно позвонит. Тут уж не до жиру: либо Мейбелл, либо вообще ничего. Он знал, что именно она подумает, что именно скажет, во что вырядится. Пиво и ливерная колбаса.

Он снял телефонную трубку и назвал номер меблированных комнат, где жила Мейбелл. После этого всегда приходилось ждать, пока квартирная хозяйка громко кричала, чтобы Мейбелл спустилась из своей комнатушки. Он проделывал это столь часто, что уже знал, сколько именно придется ждать. Положив трубку у аппарата, он направился к пиджаку за сигаретой. Третий конверт, белевший в боковом кармане, попался ему на глаза. Митчелл вытащил его и вскрыл.

Из конверта выпал малиновый билетик. Больше там ничего не оказалось. «Театр „Элджин“. Ложа А-1. Действителен только во вторник вечером». То есть сегодня вечером. В уголке стояла цена: три с половиной доллара. Билет не мог быть действительным, наверняка какая-то подделка. Он и так и сяк повертел билет, но никакой уловки не обнаружил: о том, что надо вносить дополнительную плату, нигде не указывалось. Билет подлинный. Кто же его прислал?

Из телефонной трубки донеслись шипящие металлические звуки. Он вернулся к аппарату.

— Сейчас спустится, — пробурчала квартирная хозяйка на фоне тяжелых шагов: Мейбелл всегда спускалась в расстегнутых хлюпающих туфлях.

— Простите, — твердо сказал он, — я ошибся номером, — и положил трубку.

Митчелл принялся собираться. Когда он уже приглаживал волосы, вновь ожил телефон. Звонила Мейбелл:

— Митч, это ты только что звонил мне?

— Нет, — без зазрения совести солгал он.

— Ну, сегодня мы встречаемся?

— Да нет, — притворно заныл он, — по-моему, я заболел гриппом.

— Так, может, заскочить и составить тебе компанию?

— Нет-нет, ни в коем случае, — поспешно отрезал он. — Еще заразишься от меня, и прощай недельный заработок. — Он положил трубку, прежде чем она принялась изводить его другими ненужными милостями.

Когда он добрался до «Элджина» и предъявил билет, то был почти уверен, что билетер прогонит его. Но тот не только принял билет, а пропустил его даже с неким подобострастием, место ведь было в ложе.

Выходит, билет и впрямь действителен, в этом уже нет никакого сомнения. Но кто же его прислал? Окажется ли этот человек в ложе, когда он туда поднимется? А вдруг их там несколько, как же узнать, кто именно?

11